Волков бояться  – в театр не ходить

Мы не моделируем искусственную реальность, а фиксируем процессы, происходящие в театральном пространстве России», – подчеркнул Георгий Исаакян, Президент Ассоциации музыкальных театров. Действительно, если «Золотая Маска» на данном этапе продвигает элитарный театр, то «Видеть музыку» предоставляет коллегам карт-бланш – театры могут привезти любое название на свой вкус. Что мы видим из афиши 2019 года? шестнадцать опер, в том числе три – современных композиторов: московские постановки – «Один день Ивана Денисовича» А. Чайковского и «Влюбленный дьявол» А. Вустина, и «Две королевы» А. Светличного, привезенные Иркутским музыкальным театром. Балетные вечера на музыку Стравинского, Прокофьева, а также свеженькая партитура В. Кобекина «Вешние воды», написанная для Саратовского театра оперы и балета. А еще фантазия балетмейстера Надежды Калининой на тему «Идиота» Достоевского на музыку П. Чайковского (продукция Омского музыкального театра).

В этом году некоторые театры были вынуждены по разным причинам показывать свои спектакли с привлечением сил столичных коллег. Калининградский музыкальный театр выбрал из своего репертуарного листа «Иоланту». Ее ставил Илья Ильин, режиссер «Геликон-­оперы», привлекший оттуда и постановочную команду – известных нам художников Татьяну Тулубьеву и Игоря Нежного, а также некоторых солистов. В Калининграде есть свой оркестр и хор, но в Москву он не приехал – оказалось, дорого. «Мы приехали за счет наших бюджетных средств. Зачем? Надеемся, что, возможно, после этих гастролей наши власти обратят на нас внимание», – призналась на пресс-конференции художественный руководитель театра Елена Альфер. Коллег блестяще выручили оркестр и хор «Геликон-оперы», благо в этом театре только что прошла премьера своей версии последней оперы П. Чайковского.

Не доехал до столицы и оркестр Алтайского государственного музыкального театра, что, к сожалению, в значительной мере испортило впечатление от мюзикла «Монте-Кристо. Я – Эдмон Дантес» Лоры Квинт. Так как приглашенный коллектив, сопровождавший представление на сцене РАМТ, явно не вжился в материал, купировал аккомпанемент речитативных сцен. Так что вместо мюзикла зритель увидел драматическую пьесу Н. Денисова по роману Дюма с прекрасными вокальными номерами – лирическими, сатирическими, гротескными, с крепкой классической драматургией с лейтмотивами и смысловыми арками.

«Видеть музыку» – это фестиваль не только для взрослой аудитории. «Белый Клык» Санкт-Петербургского театра «Зазеркалье» в постановке Ольги Фурман основан на знаменитой повести Джека Лондона о жизни и перерождении волка, которому пришлось увидеть много жестокости и насилия прежде, чем он попал к добрым и любящим людям.

С первых же нот зрителя завлекает таинственная густая атмосфера заснеженного леса. Но вот вдалеке слышится волчий вой. К этому стоит привыкнуть, так как спектакль наполнен всевозможными звуками природы: воем, рычанием, улюлюканьем.

В «Белом Клыке» уживаются разнообразные стилистические течения: здесь и индейские ритуальные кличи, и джаз начала XX века, и трогательная романтичная мелодия. Автор Анастасия Беспалова, ученица В. Кобекина, проделала огромную работу по изучению американской культуры. По ее словам, она разыскала настоящие индейские песни, и музыка той эпохи органично вошла в ткань партитуры, успешно сыгранной оркестром театра под управлением Аркадия Штейнлухта.

Оба исполнителя роли Белого Клыка – как Волчонка (Ольга Красных), так и Взрослого волка (Кирилл Павлов) – настолько вошли в образ, что даже их движения напоминают звериные. Когда Белый Клык теряет юношескую невинность и становится озлобленным монстром, в голосе Кирилла Павлова появляется надрыв, точно рисующий этот характер.

Но и за пределами главных персонажей нашлись яркие образы, сыгранные премьерами театра. Злодея Красавчика Смита, горбатого и хромого урода, блистательно сыграл Андрей Матвеев. Не принижая садизм своего персонажа, он всё же показал его страдание и неспособность что-то изменить. Ярчайшим моментом во всех сценах с индейцами стал ритуал общения с древними духами, где солировала Сауле Искакова, создав колоритный образ шаманки Клу-Куч. Зрители, затаив дыхание, слушали ее необычное, в духе горлового, пение под аккомпанемент барабанов. А с каким шармом по сцене разгуливала Овчарка (Елена Сушко). Любовная линия в этом сюжете была лишь намечена (либреттист – известный драматург Л. Яковлев), однако Сушко из проходного в целом эпизода сделала жемчужину.

Стилистика художественного оформления явно вдохновлена сибирской тундрой, благодаря работе народного художника Республики Тыва Начына Шалыка, и стала еще одной сильной стороной «Белого Клыка».

Кстати, театр «Зазеркалье» традиционно включает в фестивальную афишу несколько спектаклей. Второе название – «Декамерон» по новеллам Бокаччо, положенным на барочную музыку – мадригалы Монтеверди (аранжированные для барочного оркестра и солистов С. Кузьминым) и фрагменты произведений А. Корелли – в постановке Андрея Петрова вызвало разноречивые чувства.

Для спектакля были отобраны шесть новелл, все связанные темой любви – иногда мимолетной, иногда такой крепкой, что даже смерть не может ее прервать. «Декамерон» известен фривольностью духа, который главенствовал на сцене. И если бы спектакль ограничился лишь словесной частью, о нем можно было бы вспомнить со снисходительной улыбкой. Но постановщики сказали себе: «А не замахнуться ли нам на Клаудио нашего Монтеверди?», и похоже, что не смогли откусить от яблока. «Десять мадригалов» – это сильно сказано: скорее фрагменты из десяти мадригалов, приправленные стереотипными «турецкими» танцами (а ведь можно было позаимствовать мореску из окончания «Орфея» того же Монтеверди). Манера пения актеров явно выдает незнание барочного стиля и отсутствие итальянского произношения. На их фоне странно смотрелся камерный оркестр под управлением Егора Прокопьева в глубине сцены (которому почему-то не нашлось места под солнцем на финальных поклонах). Они там, понимаете ли, честно стараются соблюсти аутентичный стиль в духе Гардинера. Но между ними и певцами нет консенсуса, и потому все музыкальные фрагменты выглядели не совсем к месту.

Среди удач фестиваля – опера «Джанни Скикки» Пуччини, сделанная молодым режиссером Надеждой Бахшиевой с музыкальной командой Самарского театра оперы и балета. Минимализм декораций компенсируется проработкой мизансцен. В этом плане даже второстепенные персонажи, такие как Дзита (Наталья Фризе), Симоне (Андрей Антонов) и Спинеллоччо (Александр Бобыкин), смогли привлечь интерес публики за счет деталей, таких как характерная поза Дзиты «руки в боки», карикатурно пародирующая облик «взбалмошной итальянки». Выбор Василия Святкина, ведущего баритона театра, внес интересный акцент в образ Джанни Скикки – это скорее купец, нежели прохвост-Петрушка; бывалый человек, презирающий этих жадных, глупых родственничков.

В финале дирижер Евгений Хохлов, повернувшись лицом к залу, на чистом итальянском произнес слова монолога Скикки, перебросив арку к началу спектакля, когда маэстро проходил прямо через сцену в оркестровую яму. Точный коммуникативный ход, окончательно расположивший зрителей, уже и так готовых на овации солистам и оркестру, с воодушевлением, точностью и блеском сыгравшим партитуру Пуччини. Пусть к самарцам примкнули в этот вечер лучшие духовые силы московских оркестров – стремление показать себя в максимально выгодном свете и добиться высокого качества можно только поощрить.